Максим Громов | Проводник
Максим Громов | Проводник (35 лет)
Не инженер. Не солдат. Радист.
Служил на дальнем метеопосту где-то за Уралом, когда ударили первые ЭМИ.
Его пост уцелел – глушь и экранирование спасли. Он выжил, слушая, как глохнут один за другим голоса мира в эфире. Выжил, потому что видел. Не глазами. Внутренним зрением. Еще до войны замечал странное мерцание вокруг приборов. После ЭМИ это стало ярче, болезненнее. Аура сгоревшей электроники – призрачный узор погибших цепей.
Он пробирался в Технат сквозь хаос, ведомый слабым пульсом "Стального Сердца". Его скепсис – броня. Броня от боли потерь и от осознания, что он видит призраки мира, которого больше нет. Ремонт приемников и поиск "голосов прошлого" – не хобби. Наркотик. Доказательство, что не все умерло. Или способ не сойти с ума.
Прозвище Проводник прилипнет к нему уже позже, в Городе.
Не инженер. Не солдат. Радист.
Служил на дальнем метеопосту где-то за Уралом, когда ударили первые ЭМИ.
Его пост уцелел – глушь и экранирование спасли. Он выжил, слушая, как глохнут один за другим голоса мира в эфире. Выжил, потому что видел. Не глазами. Внутренним зрением. Еще до войны замечал странное мерцание вокруг приборов. После ЭМИ это стало ярче, болезненнее. Аура сгоревшей электроники – призрачный узор погибших цепей.
Он пробирался в Технат сквозь хаос, ведомый слабым пульсом "Стального Сердца". Его скепсис – броня. Броня от боли потерь и от осознания, что он видит призраки мира, которого больше нет. Ремонт приемников и поиск "голосов прошлого" – не хобби. Наркотик. Доказательство, что не все умерло. Или способ не сойти с ума.
Прозвище Проводник прилипнет к нему уже позже, в Городе.
