Зов Железного Сердца

Тревожный аккорд Ржавого Барда замер в сыром воздухе расщелины, повиснув вопросом. Карта – грубая копия схемы, вырванная Лирой из довоенной книги, – лежала на ржавом ящике, как мина замедленного действия. Изображение шара в коконе катушек манило и пугало. Нетронутое ЭМИ Хранилище под Рудником «Черное Сердце». Миф, ставший вдруг пугающе реальным.

«Похороны или революция?» – повторил Максим, его усмешка вернулась, но в глазах загорелся азарт охотника за артефактами. Его пальцы невольно потянулись к схеме, «внутреннее зрение» сканировало линии. Аура бумаги была старой, потускневшей, но чернила... они светились странным, чуть нестабильным синим. Не довоенным холодным светом схем, а чем-то... живым? Или это был эффект магнитных полей «Черного Сердца», о которых говорил Бард?

«Орден знает, что я взяла это, – прошептала Лира, сжимая «Архив». Она сидела, съежившись, лицо все еще серое от перегрузки. Из носа сочилась алая ниточка. – Они не остановятся. Вальтер... он считает такие знания ересью. Угрозой его власти».

«Анализ угрозы: Орден Железного Ядра. Вероятность активного преследования в радиусе 10 км: 98%. Рекомендация: немедленное перемещение», – беззвучно проанализировало «Эхо», его голос был слабее обычного.

«Перемещение куда, умник?» – огрызнулась Лира мысленно. – «В лапы Синдиката Теней? Или к Детям Огня, которые сожгут схему вместе с нами?»

«Есть место, – неожиданно сказал Ржавый Бард, настраивая гитару. Он аккуратно отсоединил провода от рюкзака-аккумулятора. – Недалеко.

«Ржавый Клык». Деревня у подножия зуба Титана. Там живет... знакомый. Умеет прятать.»

«Ржавый Клык?» – Максим нахмурился. – «Слышал. Мутанты?»

«Не все. Там и люди есть. И кое-кто, кто не любит ни Орден, ни Синдикат. Держат нейтралитет. Пока их не трогают», Бард встал, взвалил гитару на спину.

- Идем? Пока железные ребята с собаками не прочесали окрестности.

Лира попыталась встать, но ноги подкосились. Максим, не глядя, протянул руку, грубо подхватив ее под локоть.

«Тяжело героям, да?» – пробормотал он, но поддержал. – «Твой «питомец» может карту оцифровать? Чтобы оригинал не светился, как маяк?»

Лира кивнула, прижала «Архив» к схеме. На секунду ее глаза закатились, на виске пульсировал шрам.

«Сканирование завершено. Данные сохранены. Оригинал рекомендую уничтожить».

Максим взял схему, смял в комок и сунул в карман своего плаща. «Пока подожжет. Пригодится для розжига костра. Идем, Бард. Веди.»

*****

Путь к «Ржавому Клыку» пролегал через каньоны сплавленного металла, под гнетущей тенью гигантской ноги Робота-Титана. Гул здесь был громче, вибрация ощущалась кожей. Воздух пах озоном и чем-то кислым. Ржавый Бард шел первым, его шаги были легкими, почти неслышными, а глаза постоянно сканировали выступы и трещины. Время от времени он прикладывал руку к гитарному грифу, словно прислушиваясь к вибрациям струн.

«Здесь странное эхо, – пояснил он. – Металл поет. Иногда предупреждает. Иногда... зовет куда не надо.»

Лира шла, опираясь на Максима, ее дыхание было тяжелым. Боль от импланта отступила до тупой пульсации, но слабость валила с ног. Она чувствовала, как «Эхо» тихо жужжит в ее руке, анализируя окружающую среду.

«Аномальные магнитные помехи. Уровень радиации: повышенный, но не критичный. Биологические следы: грызуны-мутанты, следы крупного хищника... и человека. Свежие».

«Стоп!» – Максим резко замер, втянув Лиру за укрытие груды искореженных труб. Его «внутреннее зрение» зафиксировало движение впереди – не ауру, а тень. Быструю, низкую, скользящую по ржавчине. Бард мгновенно присел, сняв гитару с плеча.

Из-за угла выкатился... шарик. Крохотный, размером с кулак, покрытый ржавчиной и припаянными заплатками. На нем мигал красный светодиод. «Жужжалка»! Аура дрона была слабой, но живой, пульсирующей тревожными всплесками.

«Ашхабад!» – выдохнул Максим.

Из тени вышел мутант. Высокий, сутулый, с кожей странного землистого оттенка, покрытой чешуйчатыми наростами, похожими на кору. Глаза – узкие щелки, светящиеся тускло-желтым. На плече сидела «Жужжалка», как ручной сокол. Это был Ашхабад, мутант-проводник. Он не носил одежду в обычном понимании – его тело было обернуто лоскутами грубой ткани и переплетено проводами, которые тянулись к импровизированному блоку питания на поясе.

«Волков, – проскрипел Ашхабад. Голос его был похож на скрежет металла по камню. – Жужжалка... сказала. Ты стрелял. Железные Люди... злые.»

«Сказала?» – ухмыльнулся Максим. – «Ага, я отвлек их, чтобы твой дрон улетел. Где ты пропадал?»

Ашхабад ткнул пальцем с длинными, почти когтистыми ногтями в сторону глубокой трещины в основании Титана. «Там. Тихое место. Слушал... голоса в ржавчине. Жужжалка... ранена. Нужны детали.» Его желтые глаза скользнули к Лире, к «Архиву» в ее руке. «Искра... плохо пахнет. Больно.» Он понюхал воздух, как зверь. «И... новая музыка. Громкая.» Он кивнул на Барда.

Ржавый Бард усмехнулся. «Музыка всегда новая, друг. Особенно когда от нее дергаются железные рыцари. Идем с нами? В «Ржавый Клык». Там могут и детали для дрона найти.»

Ашхабад задумался, поглаживая «Жужжалку». Дрон жалобно запищал. «Клык... да. Люди там... не стреляют первыми. Иногда.» Он кивнул. «Идем.»

Группа двинулась дальше, став на одного проводника и помощника богаче. Ашхабад шел впереди, его походка была странной, скользящей, он словно чувствовал путь сквозь металл и вибрации. «Жужжалка» периодически взлетала, сканируя путь, ее красный глазок мигал тревожно.

«Дрон испытывает стресс. Его сенсоры повреждены, но фиксируют... преследование», – передало «Эхо» Лире.

«Кто?» – мысленно спросила она.

«Не Орден. Сигнатуры... скрытные. Тепловые следы маскируются под фон. Вероятность: Синдикат Теней. 87%».

Лира шепотом передала Максиму. Тот стиснул зубы. Синдикат. Наемники и торговцы смертью. Тихие, жестокие, как ржавая бритва. Если они вышли на след...

«Быстрее, – бросил он. – Клык близко?»

«Уже виден!» – крикнул Бард.

Они вышли из каньона. Перед ними открылась странная картина. Гигантский, в двадцатиэтажный дом высотой, зуб какого-то невероятного робота вонзался в землю, словно клык мифического зверя. Он был покрыт слоями ржавчины, как кора, местами обнажая тусклый металл под ней. У его подножия ютилось поселение – «Ржавый Клык». Дома были сварены из обломков машин, листов брони, встроены в опоры самого зуба. На вершине зуба виднелись фигурки людей с инструментами – они что-то чинили, приваривали, поливали каким-то составом, чтобы замедлить коррозию. Дымок костров вился вверх. Слышались удары молота по металлу, крики торговцев. Жизнь, цепляющаяся за символ погибшей мощи.

Но радость была недолгой. Ашхабад внезапно зашипел, как змея, и прижался к земле. «Жужжалка» зависла, замигав красным тревожно. Бард резко сдернул гитару со спины.

«Засада!» – рявкнул Максим, толкая Лиру за ближайший обломок танковой башни.

Выстрелы разорвали воздух. Не энергетические, а огнестрельные – глухие, хлесткие. Пули застучали по металлу вокруг них. Стреляли не спереди, из поселка, а с флангов – из замаскированных позиций среди груды сплавленных контейнеров.

«Не Орден!» – крикнул Бард, уже втыкая провода гитары в свой рюкзак. – «Синдикат! Торговцы!»

Из укрытий поднялись фигуры. Не в униформе, а в мешанине бронежилетов, кожаных курток, с капюшонами и масками. Оружие – разномастное: от самодельных дробовиков до довоенных штурмовых винтовок. На некоторых – примитивные экзо-усилители на руках. Знак Синдиката Теней – стилизованная черная капля, сливающаяся с тенью – был нашит на рукава или нарисован краской на броне.

«Сдавайте артефакт и девчонку с железкой!» – раздался хриплый голос из-за укрытия. – «Остальные – свободны! Или умрете медленно!»

Максим выстрелил из-за укрытия в сторону голоса. Ответили шквалом огня. Лира прижалась к холодному металлу, сжимая «Архив».

Страх сдавил горло. Синдикат. Они знали. Значит, в Ордене или... в самом Технате есть утечка. «Эхо» молчал, экономя энергию. Ашхабад зарычал, его «Жужжалка» зажужжала агрессивно, но была слишком мала для боя.

И тогда заиграла гитара. Ржавый Бард не стал ждать. Он рванул струны, извлекая не мелодию, а какофонию. Рев, скрежет, визг – звуковая стена, усиленная до болезненной громкости. Но это было не просто звуковое оружие. Максим увидел – аура гитары вспыхнула, сфокусированный электромагнитный импульс ударил по ближайшим наемникам.

«А-а-арх!» – заорал один, уронив винтовку, схватившись за уши. Электроника его экзо-усилителя на руке заискрила и погасла. Другой просто упал, корчась от боли.

«Бегите к Клыку!» – завопил Бард, не переставая играть свою разрушительную симфонию. – «Я их задержу!»

Максим не раздумывал. Он схватил Лиру за руку, толкнул Ашхабада вперед. «Бежим! К поселку!»

Они рванули по открытому пространству под прикрытием звукового хаоса. Пули свистели мимо. Одна чиркнула по плащу Максима. Другая – звонко ударила в металл у головы Лиры. Она вскрикнула, но бежала, подгоняемая адреналином и страхом.

Ашхабад бежал странно, почти на четвереньках, стремительно, как ящерица. «Жужжалка» летела рядом, пища. Они достигли первых построек «Ржавого Клыка» – лачуги из сваренных бочек. Навстречу им высыпали люди – местные. Не все были людьми в привычном смысле. У некоторых кожа имела металлический отлив, у других – лишние суставы на пальцах. Но в руках у них были инструменты, превращенные в оружие: гаечные ключи, ломы, паяльные лампы. Они увидели бегущих, услышали стрельбу и рев гитары Барда.

«Синдикат!» – заревел кто-то. – «Защищаем Клык!»

Началась свалка. Местные, привыкшие к тяжелому труду и опасностям Пустоши, бросились на наемников. Лом против ствола, паяльная лампа против пули. Хаос.

Максим, Лира и Ашхабад нырнули в узкий проход между домами, скрываясь от основной бойни.

«Бард!» – обернулся Максим. Музыкант отступал под прикрытием последних аккордов своей «симфонии», отбиваясь гитарой, как дубинкой, от одного из наемников. Ему ударили по руке, гитара со скрежетом упала на землю. Бард споткнулся.

«Нет!» – вскрикнула Лира. Она рванулась вперед, забыв о слабости. Ее рука с взметнулась. Тонкие нанопровода, как щупальца, выстрелили вперед, не к Барду, а к... его гитаре! Они впились в корпус, в блок управления. Лира зажмурилась, лицо исказилось от боли и концентрации. Импульс! Не на себя, а в инструмент!

Гитара Барда взревела с новой силой, неконтролируемо, как раненый зверь. Сфокусированный ЭМИ-выброс ударил в наемника, атаковавшего Барда. Тот упал, дергаясь в конвульсиях. Звуковая волна отбросила еще одного. Но и сама гитара задымилась, искры поползли по корпусу.

Бард, схватив свой инструмент, отполз в укрытие. Лира рухнула на колени, ее вырвало желчью. Цена помощи была высока. Имплант горел огнем в ее виске.

«Ты... сумасшедшая...» – пробормотал Максим, подхватывая ее. Ашхабад уже тащил Барда за руку. Вместе они ввалились в полуразрушенный ангар, где пахло мазутом и металлической стружкой. Снаружи еще гремела перестрелка, но здесь было относительно безопасно.

Бард прислонился к стене, обхватив свою дымящуюся гитару. «Спасибо, Искра. За инструмент... и за жизнь.»

Лира не ответила. Она дрожала, прижимая «Архив» к груди. «Эхо» молчало, критически низкий заряд.

Максим выглянул наружу. Бой стихал. Наемники Синдиката, не ожидавшие такого отпора от «мирных» жителей Клыка, отступали, унося раненых. Местные праздновали победу, но радость была недолгой. Они потеряли своих.

«Они знали, куда мы идем, Волков, – хрипло сказал Бард. – Кто-то слил инфу. Орден? Или... кто-то в самом Клыке?»

Максим посмотрел на Лиру, потом на смятую схему в кармане, потом на дымящуюся гитару Барда. Дорога к «Черному Сердцу» казалась еще более невозможной. Но назад пути не было. Орден, Синдикат... они были лишь первыми ласточками. Тайна Хранилища манила слишком многих.

В дверях ангара появился старик. Высокий, сухой, с лицом, как вырезанным из ржавого дерева. На нем был фартук сварщика, покрытый окалиной. Его глаза, мутные, но цепкие, обвели группу.

«Бард. Привел гостей. Шумных, – произнес он без эмоций. – И проблемных. Меня зовут Старый Гвоздь. Я тут... присматриваю.» Его взгляд остановился на Лире, на «Архиве», потом на Максиме.

«У вас есть что-то, что многим нужно. И у меня есть предложение. Вы слушаете? Или предпочитаете умереть на выходе, когда Синдикат вернется с подкреплением?»

Тень от гигантского Ржавого Клыка накрыла ангар. Выбор был невелик. Опасность – огромна. Но где-то глубоко под землей, в царстве магнита и тьмы, пульсировало Сердце старого мира. И его зов, тихий, как эхо в ржавых трубах, звучал все громче. Глава закончилась, но битва за будущее только начиналась.